Своеобразие жанра (о пьесе «Дядя Ваня» А. П. Чехова)

Чехов обычно четко определял жан­ры своих драматических произве­дений. Так, например, «Иванов» и «Три сестры» он обозначил, как драмы, «Чайку» и «Вишневый сад» назвал комедиями (другое дело, что в данном слу­чае возникают свои сложности, но речь сейчас не об этом). А «Дядя Ваня» имеет такой подзаголовок: «Сцены из деревенской жизни в четырех действи­ях». Не драма, не комедия — просто сцены... И на­звание нарочито будничное, домашнее: «Дядя Ваня»...

Так с самого начала проявляется замысел автора: заменить сюжетную остроту внешне спокойным, поч­ти «хроникальным» изложением событий, расска­зать об обычной жизни простых, ничем не замеча­тельных людей — раскрыть весь скрытый ужас их будничного, повседневного существования. Когда пьеса была поставлена на сцене, один из зрителей написал Чехову: «Дело, мне кажется, в трагизме этих людей, в трагизме этих будней... И дело еще в том, что огнем таланта здесь освещена жизнь и душа самых простых, самых обыкновенных людей».

Как видите, самые чуткие зрители сразу же об­ратили внимание на чрезвычайно существенную сто­рону чеховского дарования, проявившуюся во всем его творчестве — и драматическом и прозаическом. Речь идет о принципиальном внимании автора к тем внутренним, психологическим драмам, которые далеко не всегда выражаются во внешних прояв­лениях, но скрываются, подчас очень глубоко, в повседневности, монотонном течении жизни. Для чеховских пьес (и для «Дяди Вани», в частности) был характерен отказ от внешней театральной эф­фективности. Основой повествования становится ху­дожественная правда, невиданные ранее простота и естественность воспроизведения жизни с ее скрытыми драмами и тревогами.

Первая поставленная на сцене большая пьеса Че­хова «Иванов» заканчивалась самоубийством героя, которое происходило прямо на глазах у зрителей. В эпилоге «Чайки» Треплев тоже стреляется, но уже за пределами сцены. В «Дяде Ване» речь о само­убийстве заходит, но оно не осуществляется. Эффек­тной концовки нет (как не будет ее и в последу­ющих пьесах драматурга — «Трех сестрах» и «Виш­невом саде»). На передний план выдвигается другое: глубокие размышления наиболее близких Чехову персонажей о смысле жизни. Материал с сайта //iEssay.ru

М. Горький писал Чехову, что «Чайка» и «Дядя Ваня» — «новый род драматического искусства, в котором реализм возвышается до одухотворенного и глубоко продуманного символа... Другие драмы не отвлекают человека от реальностей до философских обобщений — ваши делают это».

Конечно, в сюжете «Дяди Вани» есть свои ост­рые повороты, но в принципе Чехов отказывается от сложной сценической интриги; действие его пьес строится преимущественно на изображении внутрен­него мира персонажей, и происходит это в самой повседневной обстановке.