Жемчужное ожерелье японской поэзии

Если бы мы, исходя из буквального значения древнего выражения, мысленно отправились на поиски источника «света с Востока», то, скорей всего, воображаемое путешествие привело бы нас в Японию — «самую вос­точную» часть восточного мира. Издавна японцы называют свою родину «источником солнца». Да и далеко за пределами Японии утвердилась традиция называть ее Страной восходящего солнца.

Сегодня Япония славится высоким уровнем научно-технического раз­вития и самобытной культурой. Но так было далеко не всегда. Достаточно сказать, что в период своего культурного строительства Япония вступила позже многих других восточных стран. Древние цивилизации Китая и Ин­дии уже исчисляли свою историю веками, а «новорожденный» арабский мир уже блистал достижениями своих ученых, мудрецов и поэтов, когда японская культура, поначалу питавшаяся заимствованиями из культуры китайской, смогла, наконец, обрести собственный голос. Это произошло приблизительно в X в.

Подобно персам, средневековые японцы с огромным уважением отно­сились к поэтическому искусству. Главной гордостью японской поэзии ста­ли миниатюрные стихотворения, изображавшие малозаметные мгновения обыденной жизни. Одним из древнейших жанров таких стихотворений является танка.

Нетрудно заметить, что приведенная танка несет на себе сильный отпечаток эмоциональ­ного состояния автора: в ней важна не сама картина сливы, цветущей возле ветхой кровли, а отклик, который данная картина рождает в душе лирического героя. Этот отклик много­слоен: он вбирает в себя и щемящее любование, и легкое удивление перед сочетанием юности и старости (на которое «намекает» сочетание весеннего цветения дерева и «обветшалой за­стрехи»), и момент проникновения лирического героя в душу прежнего обитателя дома. А что именно «понял» лирический герой в этот момент, читатель должен дофантазировать уже сам.

Из-за краткости танки каждое ее слово при­обретает особый вес. Однако, по утверждению знатоков, пробелы между словами в таком стихо­творении содержат в себе не меньше смысла, чем сами слова, — нужно только уметь их «чи­тать». Кроме того, танки изобилуют намеками и игрой слов, которые читатель должен чутко улавливать. Все это придает пятистишиям элемент «недоска­занности», открывающий простор для воображения читателя.

Многие свойства танки унаследовал ее «младший брат» — поэтический жанр хокку, не уступающий ей по части славы, но зато превосходящий ее по части краткости. Собственно говоря, первоначально хокку представляли собой не что иное, как «обломки» танки, поскольку возникли в результате отсечения от нее двух последних строк. Так определилась ритмическая «формула» хокку, согласно которой слоги в строках распределялись по схе­ме 5—7—5. Примечательно, что само слово «хокку» означает «начальные стихи».

Существует, впрочем, и другое название этого жанра — «хайку». Оно пере­водится с японского как «комические стихи». Действительно, на первых по­рах хокку (или хайку) сочинялись преимущественно в шуточном, пародий­ном ключе. Со временем же они приобрели более чем серьезное звучание.

Хокку представляет собой беглую зарисовку с натуры, выполненную буквально несколькими штрихами, но наполненную, как и сюжет танки, чрезвычайно емким смыслом. Неслучайно иногда хокку сравнивают с пословицей. Однако, в отличие от пословицы, хокку — это не поучительное высказывание, а поэтическая картина, призванная будить и волновать творческое воображение читателя.

Одним из важных элементов такой картины является «саби». В самом общем смысле значение этого слова можно объяснить как настроение бла­городной печали, плодотворного одиночества, при котором поэта, а следом за ним и читателя, охватывает чувство невыразимой красоты, полноты и пронзительности бытия. Принцип «саби» требует, чтобы сложное содержа­ние выражалось в простых и строгих формах, настраивающих сознание на сосредоточенное созерцание.

Тематика хокку отражает все многообразие человеческой жизни: труд и отдых, одиночество и общение, путешествия и искусство, молодость и ста­рость... Однако независимо от темы в каждом стихотворении непременно обозначена идея нерасторжимого единства человека с природой.

Во многих хокку образы природы превращаются в своеобразное зеркало, отражающее самую суть человеческой жизни: Материал с сайта //iEssay.ru

Изображение природы в трехстишиях, как правило, связано с времена­ми года. За каждым из них в поэзии хокку закреплены определенные «сезонные слова». Скажем, для обозначения весны в качестве «сезонных слов» используются образы цветущих слив, персика, сакуры, а также соловья, жаворонка, бабочки, паутины и т.п. На лето в хокку указывают ливень, жара, кукушка, прохлада, прополка риса, полуденный отдых и др.; на осень — луна, звезды, роса, крик цикад, красные листья клена, хризан­темы и др., на зиму — моросящий дождь, иней, лед, холод, очаг, конец года... Подобные «сезонные слова», по мнению специалистов, есть в каждом хокку. Они срабатывают как опознавательные знаки, по которым читатель догадывается, о каком времени года или о каком состоянии природы идет речь в стихотворении. Общее количество «сезонных слов» достигает трех-четырех тысяч, причем оно продолжает увеличиваться по сей день. Это доказывает, что старинный жанр хокку все еще остается живым родником японской поэзии.

Непритязательные, на первый взгляд, картинки, нарисованные в тан­ках и хокку, обладают неизмеримой глубиной смыслов и завораживающей художественной выразительностью. Свойственное этим стихотворениям сочетание простоты и сложности подобно чуду — они изумляют мир не меньше, чем технические диковинки, созданные изобретательным япон­ским народом. И у себя на родине, и за ее пределами подобные стихотвор­ные миниатюры считаются самыми дорогими жемчужинами японской поэзии. Из века в век усилиями многих поэтов из этих жемчужин создава­лось ожерелье, ныне украшающее сокровищницу мировой литературы.