Вопросы и ответы к рассказу А. И. Солженицына «Как жаль»

Это рассказ о судьбе русской интелли­генции в годы сталинских репрессий. Можно и по-другому сформулировать те­му данного рассказа — человек и власть в условиях тоталитарного режима. Взяв в качестве названия для своего рассказа за­ключительную фразу статьи журналиста о проекте талантливого изобретателя и снимая восклицательный знак, Солжени­цын придает ей трагически-философский смысл. Жаль, что по вине государства жизнь изобретателя-мелиоратора сложи­лась вопреки всем законам логики, жаль, что статья была посвящена якобы умершему, а не здравствующему человеку, жаль, что корреспондент «нескупого пе­ра» не смог бы опубликовать свой очерк, зная подлинные обстоятельства жизни Модеста Александровича. Жаль, что дочь ссыльного изобретателя живет в постоян­ном страхе перед властям предержащими и с постоянным ощущением униженного достоинства.

Рассказ построен таким образом, что читатель постепенно проникает в суть происходящего и наконец, дочитав его до конца, приходит к разгадке причины столь, казалось бы, необычного поведения дамы средних лет и вместе с разгадкой — к пониманию социально-философской про­блематики произведения, его характернос­ти для творчества Солженицына. Ведь только в конце становится понятной связь между содержанием статьи в газете и ее реальной значимостью для Ани. В эмоци­ональном отношении в процессе чтения происходит углубление сочувствия чита­теля к Анне Модестовне и ее семье.

Событие, положенное в основу сюжета, достаточно простое: женщина пытается снять со стенда газету, ее останавливает милиционер, но прежде чем определить меру наказания, пытается понять причи­ны ее поступка. Узнав, что в газете поме­щена хвалебная статья в адрес ее отца, он разрешает ей взять газету с собой, и та с радостью бежит домой, чтобы порадовать мать. Однако этот несложный сюжет до­полняется рядом лирических размыш­лений и сцен, а также описанием пере­живаний героини. К лирическим встав­кам относятся описание осенней природы в Москве, игра Анны Модестовны с дождевыми каплями, своеобразная реак­ция ее на содержание газетной статьи и,  наконец, краткий грустно-лирический эпилог.

Пейзаж в рассказе особенный, в чем-то противоречивый. В нем сочетается и мрачное и некое освежающее начала. Дождливо, сыро, но не холодно. Дождь уже перестал моросить. «Нежно серел приподнятый бульвар». На бульваре «от­дыхала грудь меж двух дорог перегорев­шего газа». Автор подробно описывает водяные капли, серебристо-белые в пас­мурном дне, и игру Анны Модестовны, пришедшей в учреждение за какой-то нужной справкой, с дождевыми каплями. Пейзаж этот в своей противоречивости символизирует ожидание перемен к луч­шему: сквозь грязь и сырость, густую сеть коричневых и влажных ветвей, уже от­живших, Аня видела веточки, и сучочки, и почечки будущего года. Потому-то вне­запно у нее переменилось настроение, она забылась и стала охотиться за каплями.

Это был октябрь 1952 года. Оставалось уже немного до конца сталинского режи­ма, несколько лет до наступления «отте­пели». Предчувствие будущих перемен, как было уже сказано, мы находим в опи­сании природы осенней Москвы, в появле­нии непроверенной статьи в газете о еще дореволюционном изобретении репресси­рованного инженера, достаточно мягко­сердечном поведении милиционера, кото­рый в духе того сурового времени должен был действовать однозначно, но разрешил унести газету, сказав: «Берите скорей, по­ка никто не видел…» Трудно предугадать, но уже в рассказе «Как жаль» повеяло ожиданием новой жизни при всей еще ее тогдашней трагичности.

Анна Модестовна — интеллигентный человек, скромный и вежливый в поведе­нии и общении с другими людьми. Она легко теряется в сложных обстоятельст­вах, ее постоянно преследует чувство страха. Создается впечатление, что ей час­то приходилось выступать в роли проси­тельницы в советских учреждениях. Она стесняется естественных проявлений сво­его настроения. Так, увлекшись игрой с каплями, она вдруг «сбросила руку», ус­лышав за собой твердые шаги. «Спугну­тая» — такое странное, но интересное причастие употребляет Солженицын, ха­рактеризуя ее состояние в этот момент (она не напуганная, не испугавшаяся, а именно спугнутая, что подчеркивает внезапность настигнувшего ее страха). Ее внимание привлек прохожий, из тех, кто, по выражению автора, «замечает на улице только такси или табачный киоск». Анна Модестовна хорошо знала тип таких ранне-уверенных, с печатью образования и победительным выражением лица людей. Когда мы узнаем, что она — дочь репрес­сированного, то мы понимаем причину ее постоянного страха, неуверенности в поведении и боязни такого рода моло­дых людей с победительным выражением лица.

Причина страха Анны Модестовны при появлении милиционера заключается в том, что ее попытка снять газету со стенда может быть истолкована как политиче­ская акция («или вы хотите, чтоб люди газет не читали» — первое, что могло и что пришло в голову этому в общем-то доброму стражу порядка в те времена). Ее поведение во время диалога с милиционе­ром неуверенно, несколько заискивающе, полно страха. Однако она уже многое при­выкла скрывать: объяснив, зачем ей нуж­на газета, она открыла только полуправ­ду, понимая, что искренность ее может погубить. Выражение благодарности ми­лиционеру, конечно, искренно, но звучит униженно и сопровождается изгибающи­мися поклонами.

У Анны Модестовны статья пробудила надежду на облегчение участи ссыльного отца, и она даже забыла о необходимой ей справке, вероятно, понадобившейся по то­му же делу. В конце рассказа мы узнаем о хлопотах Модеста Александровича о пере­воде его на жительство в долину реки Чу, где был осуществлен его проект. Ее ре­акция была характерной для запуган­ного жизнью человека: не вздрогнула, не обрадовалась — «задрожала внутрен­ней и внешней дрожью как перед болез­нью».

Автор перелагает статью журналиста с явной иронией к стилю газетных статей советских времен, подмечая и осмеивая сложившиеся идеологические клише: ра­достное настроение по контрасту с хмурой погодой, радостное настроение во Фрунзе по созвучию с солнечной погодой. «Кор­респондент нескупого пера», т. е. про­странно излагающий свои мысли и наблю­дения, обильно использовал гидротехни­ческую терминологию, приводил цифры урожаев на колхозных полях. При всем владении «нескупым пером» о проекте Модеста Александровича было сказано очень кратко, и Солженицын полностью приводит этот текст. С иронией автор цитирует о косном царском режиме, да­леком от интересов народа. Это обяза­тельная идеологическая характеристика прошлого России. Журналист даже не по­трудился узнать дальнейшую судьбу изо­бретателя, лишь по собственным догад­кам предположил, что тот не дожил до светлых дней торжества его изобретения.

Позиция автора в финале рассказа рас­крывается лаконично, но емко. Его слова полны горечи за судьбы талантливых лю­дей, вынужденных томиться в лагерях, отбывать ссылку и не находить примене­ния своим знаниям и силам. Первые че­тыре предложения финала восклицатель­ные. В этом восклицании — эмоции удив­ления. А затем снижение настроения до горечи и грусти. Особенно грустно звучат слова о нелепости сложившейся ситуации с изобретателем — «комендатура теперь никак не приткнет этого бесполезного ста­ричка: работы для него подходящей нет, а на пенсию он не выработал».

Одна из тем творчества Солженицына — исследование основ народного характера и его проявление в условиях тоталитарно­го режима. Такие народные образы мы встречаем и в «Одном дне Ивана Денисо­вича», и в рассказе «Матренин двор», и в маленьких рассказах писателя, в том чис­ле и в «Случае на станции Кочетовка». Материал с сайта //iEssay.ru

В этом произведении показан конфликт между истинно народными представле­ниями о добре и зле и мировоззрением, сформированным в конкретно-исторических обстоятельствах, в условиях тотали­тарного режима. Происходит конфликт долга и совести, в результате чего разру­шается положительное в человеке, кото­рого на первый взгляд можно считать во­площением народного характера. Моло­дой лейтенант Василий Зотов, в сущности, очень неплохой человек, производит вна­чале на читателя хорошее впечатление. Он привлекает своим внешним видом, искренностью, переживаниями, что не смог попасть на передовую, своей трево­гой за семью, находящуюся в оккупации. Он искренен в своей вере в революцию, де­ло Ленина и советскую власть. Идеологи­ческие рассуждения Зотова переданы ав­тором с нескрываемой иронией.

Проверкой на человечность стала встре­ча с отставшим от эшелона интеллиген­том Тверитиновым, бывшим актером, ко­торый добровольно пошел в ополчение, вместе со многими попал в окружение, вышел из него. Он принадлежит к неза­щищенным людям. Вместо уничтожен­ных в окружении документов он предъяв­ляет Зотову, помощнику военного комен­данта станции, фотографию его семьи. И Зотов испытывает на какое-то время симпатию к этому немолодому, уставше­му человеку, хочет ему верить. Но стоило Тверитинову оговориться и перепутать названия Сталинград и Царицын, как Ва­силий поступил жестоко и бесчеловечно: он сдал Тверитинова в НКВД, т. е. на вер­ную смерть, сопроводив его отправку до­носом. Совесть его неспокойна, он даже пытается узнать у следователя о судьбе Тверитинова. В глубине души он понима­ет, что совершил недостойный поступок. И пытается оправдаться: «Хотелось убе­диться, что он все-таки переодетый дивер­сант или уж освобожден давно».

«Но никогда потом во всю жизнь Зотов не мог забыть этого человека…» Исследо­ватели отмечают, что он не мог забыть че­ловека, а не задержанного, подозреваемо­го. «Случай» стал для лейтенанта серьез­ным нравственным испытанием, мукой совести, длящейся всю жизнь. В расска­зе Солженицын продолжил свои размыш­ления о сущности национального харак­тера, доказывая мысль о праведности рус­ского человека методом «от противного».