Любовная лирика М. Ю. Лермонтова и А. С. Пушкина

Я помню чудное мгновенье,

Передо мной явилась ты...

А. С. Пушкин

Окружи счастием душу достойную.

М. Ю. Лермонтов

Способность любить, может быть, самая главная способность, данная человеку Природой. Мне кажется, это мнение разделяли талантливые поэты всех времен. Вспом­ним сонеты Петрарки и Шекспира, любовную лирику Мицкевича, Байрона, Пушки­на, Лермонтова.

Великие русские поэты, хотя их разделяет всего пятнадцать лет, жили в разное время. Гений Пушкина развивался в период общественного подъема, предшествовав­шего восстанию декабристов. Отсюда светлое мироощущение поэта, вера в жизнь и в людей. Лермонтов как человек и поэт формировался после поражения декабристов. Чувство разочарования, тоски, одиночества, презрение к «угрюмой толпе» своих со­временников — основные мотивы его лирики. Но поразительно, что для обоих поэтов любовь — чувство одинаково светлое, чистое, возвышающее душу. Конечно, у Пуш­кина это чувство окрашено в более светлые, радостные тона, оно не противоречит окружающему миру, у Лермонтова любовь печальна, иногда даже трагична, ей нет места в бездушном обществе:

Любовь (так думают оба поэта) — чувство бескорыстное. Героиня их любовной лирики — идеальное, «небесное созданье», неподвластное земным заботам и обидам. Помню, как меня, влюбленную в пушкинское «Я помню чудное мгновенье», разоча­ровал портрет А. П. Керн. Да, молода! Да, хороша собой! Но не «гений чистой красо­ты», а обыкновенная женщина. Обаятельная, милая, но... земная. Снова перечиты­ваю неповторимы пушкинские строки: «чудное мгновенье», «мимолетное виденье», «упоенье», «вдохновенье», «пробужденье». Как счастливо найдено это мягкое, нежное «нье»! Слова переливаются, поют в моей душе. Перед мысленным взором возникает лучезарное лицо. Это лик рафаэлевской мадонны, воплощенная святость и чистота. В ней нет ничего привычного, земного. «Гений чистой красоты» — иначе не скажешь.

Вот почему меня, плененную пушкинскими стихами, разочаровал портрет красавицы Керн. Нет, героиню таких стихов, как «Я помню чудное мгновенье», «Красавица», «Мадонна», невозможно представить себе обыкновенной земной женщиной, пусть даже прекрасной!

«Я вас любил» — незабываемое признание в прекрасной, бескорыстной любви, на какую способен только человек великой души:

Может ли любящий испытывать чувство, более высокое и бескорыстное, чем это? А какая светлая печаль охватывает при чтении таких жемчужин пушкинской лири­ки, как «Погасло дневное светило...», «На холмах Грузии...», «Для берегов отчизны дальней»! Рядом с ними я могу поставить прекрасную лермонтовскую «Молитву», потому что, как мне кажется, невозможно более благоговейно и трогательно, чем это сделал Лермонтов, сказать о любви.

Как и у Пушкина, в «Молитве» — полное самоотречение ради счастья любимой. В каждой строке дышит такая благоговейная любовь, что непроизвольно проникаешься великим чувством поэта.

«Молитва» поражает искренностью. Она звучит как жаркая, сбивчивая мольба израненного сердца. Но есть строка, которая безусловно является кульминационной. Это очень простая антитеза: «теплой заступницей мира холодного». За этими словами — весь жизненный опыт Лермонтова-поэта. Его лирический герой ищет в холодном, враждебном мире теплую заступницу для прекрасной души своей любимой. Слова эти не случайные, а итоговые. Идеальная возлюбленная — очень дорогой автору образ, противопоставленный бездушному окружению. Материал с сайта //iEssay.ru

Вспомним и другую героиню, «мечты его (поэта) созданье, с глазами, полными лазурного огня, с улыбкой розовой, как молодого дня за рощей первое сиянье» из сти­хотворения «1 января» — беспощадной сатиры, обличающей лицемерие светского об­щества, его «приличьем стянутые маски». Такая антитеза — высокая любовь, непо­рочная возлюбленная и окружающий ее холодный, чуждый мир — делает лучшие произведения любовной лирики Лермонтова трагическими.

Тот же мотив слышится и в известном стихотворении «Они любили друг друга так долго и нежно...» Гармония любящих сердец в холодном мире невозможна: влюб­ленные опасаются открытости, искренности, боятся фальши. Отсюда внешне насмеш­ливые, ироничные, но исполненные внутреннего трагизма обращения к женщине в стихотворениях «Завещание», «Валерик». Но часто юношеская мечта о счастье по­беждает, и тогда рождаются такие прекрасные, светлые стихи, как «Из-под таинствен­ной холодной полумаски», «На светские цепи...», «К портрету» и другие, сближа­ющие двух самых великих поэтов России, читая которых, мы учимся любить самоот­верженно и преданно, воспитываем в себе Человека.