Политическое завещание графа Панина

Текст, о котором идет речь, был продуктом общего сочинения. Изложенные в нем мысли, по всей видимости, принадлежали Панину, а их оформление — судя по множеству остроумных замечаний и афористических формулировок — Фонвизину. Полное загла­вие документа выглядело следующим образом: «Рассуждение о истребившейся в России совсем всякой форме государственно­го правления и от того о зыблемом состоянии как империи, так и самих государей». Завещание резко осуждало российское государственно общест­венное устройство, при котором у трона оказывались безответственные авантюристы, ходившие в фаворитах у императрицы, а любые инициати­вы, направленные на благо отечества, пресекались. Главную причину бедственного положения авторы видели в отсутствии государственных законов, которые бы ограничивали и контролировали высшую власть в стране. «Без непременных государственных установлений, — значилось в документе, — не прочно ни состояние государства, ни состояние госуда­ря... где же произвол одного есть закон верховный, тамо прочная связь существовать не может, там есть государство, но нет отечества, есть под­данные, но нет граждан. Тут подданные обращены к государю, а государь обыкновенно своему недостойному любимцу... Тут алчное корыстолюбие довершает общее развращение; головы занимаются одним промышлением средств к обогащению. Кто может — грабит, кто не может — крадет». Такое государство, по мнению авторов, обречено на отставание и потрясения, так как над ним неизменно нависает угроза того, что «мужик, одним чело­веческим видом от скота отличающийся и никем не предводимый» (име­лось в виду восстание Пугачева), приведет его «на самый край конечного разрешения и гибели». Поэтому, говорилось в документе, властям следовало немедленно приступить к реформам. Материал с сайта //iEssay.ru

«Политическое завещание» Панина не было опубликовано ни при Ека­терине II, ни при тех, кто занимал российский престол в течение всего XIX в. И всё же оно не пропало втуне. Его идеи подхватил и с энтузиазмом пропагандировал среди своих единомышленников декабрист Михаил Фонвизин — племянник писателя. Таким образом, дело Панина—Фонвизи­на влилось в декабристское движение.