Чарльз Диккенс (1812-1870). Биография

Чарльз Диккенс родился в Портси, на юге Англии в 1812 г. Его отец, мелкий служащий адми­ралтейства, был типичным неудачником: в моло­дости он мечтал стать актером, но так и не сумел осуществить свою мечту. Пристрастие к театру, тре­бующее денег, привычка жить не по средствам, бездумные расходы, значительно превышавшие дохо­ды скромного служащего, в конце концов, привели его, а заодно и всю семью Диккенсов, в тюрьму для должников, так превосходно позже описанную писателем в романе «Крошка Дорит».

Чарльз, которому едва исполнилось 12 лет, вы­нужден был бросить школу и начать работать на фабрике сапожной ваксы. Воспоминания об этом ужасном времени нашли отражение на страницах романа Диккенса «Дэвид Копперфилд» в известном эпизоде мытья бутылок. Кошмарные воспоминания об этом времени мучили Диккенса даже в зрелые годы. На всю жизнь в сознании писателя остался панический страх перед нищетой, принимавший по­рой фантастические размеры.

По понятным причинам систематического образо­вания Чарльз Диккенс так и не получил. В 15 лет он был вынужден окончательно бросить учебу в платной гимназии и поступить клерком к адвокату. Его «университетами» стали личный жизненный опыт и чтение книг, достаточно интенсивное, но, в то же время, бессистемное. Вскоре он занимает должность репортера при одном из местных судов. Тогда же Чарльз Диккенс начал сотрудничать с мелкими лондонскими газетами и журналами, по­лучая за свою работу гроши. Но юноша упорно про­должает трудиться, надеясь вскоре прославиться и утвердиться в качестве журналиста.

Чарльз Диккенс прекрасно знал Лондон. В огро­мном шумном и грязном Лондоне, на то время самом крупном городе Европы, он был как у себя дома. Типичный горожанин, плоть от плоти нового урбанистического общества, порожденного промыш­ленной революцией и бурным развитием английс­кого капитализма XIX в., Диккенс не просто знал этот город, он чувствовал его каждой клеточкой своего существа. Лондон «с его гнилыми трущобами, загаженной, вонючей рекой, доками, фабриками, с его банками, рынками и роскошными особняками бо­гачей был источником его творчества». Он был пер­вым, кто описал с таким глубоким знанием дела этот город, его дневную и ночную, темную и преступную жизнь, создав емкий образ многоликого Лондона.

Диккенс начал свою литературную деятельность с газетных очерков, посещая в качестве репортера «холодный дом» — здание королевского лондонского суда. Все, что он там видел и слышал, вскоре на страницах его романов вылилось в обобщенные, поч­ти символические образы английского общества се­редины XIX в. В 1833 г. никому не известный двадцатиоднолетний репортер Чарльз Диккенс прочел в журнале «Мансли мэгезин» ("Monthly Magazine") свой первый рассказ «Обед в аллее тополей».

Работая по ночам, Диккенс создал свое первое оригинальное произведение — серию знаменитых очер­ков о Лондоне и его обитателях. Эти очерки он под­писывал псевдонимом «Воз». «Очерки Воза» понрави­лись читателям, и вскоре издатель Хоггард опубли­ковал их отдельной книгой. Он же порекомендовал начинающего литератора владельцу одного крупного журнала. Чарльз Диккенс должен был придумывать краткие подписи к рисункам и карикатурам из­вестного в те годы художника Сеймура. Так ро­дились «Посмертные записки Пиквинского клуба».

С «Очерками Воза» Чарльз Диккенс вошел в ан­глийскую литературу, а романом «Посмертные запис­ки Пиквинского клуба» (1836—1837) он утвердился в ней как самобытный и оригинальный художник слова. Роман издавался отдельными частями. Он был пронизан мягким юмором и повествовал о приключениях толстого и добродушного холостяка мистера Пиквика, а также его молодых друзей и почитателей — Сиодграсса, Тапмена и Уинкля. В то же время первый роман Чарльза Диккенса является острой сатирой на английское правосудие.

По своему жанру «Посмертные записки Пиквин­ского клуба» очень близки так называемым «спор­тивным повестям», весьма распространенным в то время в Англии. Их прямыми предшественниками были популярные в свое время романы «больших дорог». Диккенс не случайно избрал именно этот жанр: в силу своей специфики он допускал большую свободу действий персонажей, позволял без особого ущерба для целостности романа прерывать повест­вование, вводить новые темы и новых героев. Стран­ствия «пиквинистов» позволили писателю создать на страницах своего романа убедительную картину со­временной Диккенсу Англии. Мистер Пиквик в об­щем-то — типичный представитель английской бур­жуазии, достаточно комический персонаж, не лишен­ный как привлекательных, так и не очень приятных черт, постепенно на наших глазах превращается в странствующего рыцаря, по определению Достоев­ского, в Дон Кихота XIX в., а его преданный слуга Сэм Уэллер — в верного Санчо Панса. Так, уже на страницах первого романа Чарльза Диккенса появля­ются образы людей не от мира сего, столь дорогие сердцу писателя, утверждающие, вопреки всем жиз­ненным обстоятельствам, всепобеждающее добро.

Несомненной творческой удачей писателя стал об­раз слуги Пиквика — Сэма Уэллера. Этот лондон­ский простолюдин, благодаря своей исключительной находчивости и остроумию, не раз спасал мистера Пиквика и его друзей. До сих пор являются по­пулярными так называемые уэллеризмы — поговорки и прибаутки, которыми пересыпал свою речь этот весельчак из народа. Вот лишь некоторые из них: «В путь так в путь, — как сказал джентльмен, прова­ливаясь в прорубь во время катания на коньках»; «Вот теперь все в порядке, — как сказал король, отрубив головы членам парламента»; «Долой мелан­холию! — как сказал мальчишка, когда померла его учительница»; «Дело сделано, и его не исправишь, и это — единственное утешение, — как говорят в Тур­ции, когда отрубят голову не тому, кому следует».

К середине 30-х гг. Чарльз Диккенс был уже из­вестным и популярным писателем Англии. Его но­вые произведения пользовались большим успехом у читающей публики, а его общественная деятель­ность привлекала к нему и вызывала любовь у простых английских тружеников. Популярность пи­сателя в народе была столь велика, что ему не­сколько раз предлагали баллотироваться в парла­мент, однако на эти предложения Диккенс отвечал неизменным отказом. Он был не только великим писателем, но и одним из самых известных людей своего времени, мнением которого «буквально по всем вопросам интересовался мир».

Еще в раннем детстве у Чарльза Диккенса обнару­жился талант чтеца. В зрелые годы он стал одним из первых, кто рискнул основать в Англии театр одного актера. Мастерски исполняя свои собствен­ные произведения, он неизменно собирал много­численных зрителей не только в Лондоне, но и в Эдинбурге, Париже, Нью-Йорке. Материал с сайта //iEssay.ru

По свидетельству датского сказочника Андерсена, Чарльз Диккенс был идеальным отцом. Он вместе со своей супругой Мэри Хоггард, дочерью известного издателя, вырастил и воспитал троих сыновей и семерых дочерей. Диккенс, несмотря на страшную загруженность работой, уделял детям много внима­ния. Все они получили хорошее воспитание и обра­зование и заняли достойное место в обществе. Стар­ший сын Диккенса стал адмиралом флота, младшие сыновья успешно занимались скотоводством в Авст­ралии. Всю жизнь с любовью и теплотой они отзы­вались о своем отце и всегда ценили ту доброту, которая окружала их в отчем доме.

Чарльз Диккенс умер сравнительно молодым, пе­реполненный творческой энергией и новыми за­мыслами. Пустячный нарыв на ноге, на который писатель не обратил никакого внимания, привел к гангрене, перешедшей в общее заражение крови, и 9 июня 1870 г. великого писателя не стало. «Вся Англия оплакивала его, как не оплакивала ни од­ного из своих героев», — писал Г. К. Честертон.

Еще в 1852 г., огорченный смертью одного из своих близких друзей, Диккенс написал поразитель­ные строчки, свидетельствующие о его отношении к жизни и смерти: «Друзья падают вокруг меня, как осенние листья вокруг дуба. Страшная коса косит без пощады, без передышки, срезая лучшие колосья. Но будем крепиться. Жизнь ведь только плохой сон, которому смерть служит пробуждением».

Чарльза Диккенса похоронили в Вестминстерском аббатстве — усыпальнице прославленных людей Анг­лии — между могилами Шекспира и Филдинга.