Части речи

Части речи — это лексико-грамматические разряды слов, отличаю­щиеся друг от друга рядом категориальных признаков. При выделении частей речи и объединении отдельных слов в один разряд обычно при­нимают во внимание несколько критериев:

1) семантический — учитывается некое общее и даже обобщен­ное значение, присущее всем словам данной части речи, как правило, отвлеченное от конкретных лексических значений конкретных слов (так, выделяется значение предметности у существительных, признака у прилагательных, процесса у глаголов и т.п.);

2) морфологический, где принимается во внимание целая сово­купность разных явлений:

• слова, принадлежащие одной части речи, характеризуются на­личием у них общих грамматических категорий. Так, в частности, имена существительные выделяются из остальных частей речи тем, что только им присущи грамматические категории рода, числа, падежа, одушевленности-неодушевленности; у прилагательных есть категории рода, числа, падежа и степени сравнения и т.д.;
• слова, относящиеся к одной части речи, обнаруживают одинако­вый инвентарь словоформ и парадигм, т.е. имеют один и тот же тип словоизменения, что проявляется в первую очередь в общих для всех слов флексиях (окончаниях). Так, только у глаголов представлены та­кие аффиксы, как показатель инфинитива -ть /-ти, личные окончания -ешъ/-ёшъ/-ишь или -ут/-ют/-ат/-ят и др. Данный критерий носит название словоизменительного;
• представители одной и той же части речи располагают своим соб­ственным инвентарем словообразовательных средств. Так, в част­ности, суффиксы -ств-(богатство, баловство), -чик/-щик (летчик, сварщик), -телъ (учитель), -их- (слониха) и др. служат для образования имен существительных — как от самих существительных, так и от при­лагательных и глаголов;

3) синтаксический — имеется в виду наиболее типичная, или пер­вичная, синтаксическая функция той или иной части речи. Так, суще­ствительные обычно выступают в роли подлежащего и дополнения, глаголы являются сказуемым, прилагательные — определением и т.д.

Для языков такого типа, как русский, наиболее важным оказывает­ся словоизменительный критерий, поскольку во многих случаях имен­но по форме слова можно определить, какая перед нами часть речи. Так, например, слова шелк и шелковый уже в своей словарной форме содержат информацию о том, какую часть речи они представляют: это и разные окончания, и суффикс -ов-, дополнительно указывающий на прилагательное.

Следует понимать, что далеко не всегда можно только по формаль­ным признакам изолированно взятого слова определить, представите­лем какой части речи оно является. Во-первых, потому, что существует возможность перехода слова из одной части речи в другую без какого- либо материального, внешне выраженного изменения (см. Конверсия). Так, некоторые русские прилагательные могут субстантивироваться, сохраняя при этом формальные признаки прилагательного: столовая, слепой, рабочий и т.п. В таких случаях необходимо обращаться к син­таксическому критерию и, поместив слово в определенный контекст, смотреть, в какие отношения с другими словами оно вступает и каким членом предложения становится. Иногда бывает достаточно обратить­ся к простому словосочетанию (например, наша столовая и столовая ложка), в более сложных случаях нужно помещать слово внутрь цело­го предложения. Материал с сайта //iEssay.ru

Во-вторых, в русском языке есть такое явление, как формальная омонимия, которая когда-то проявляется только в совпадении флек­сий у слов из разных частей речи (пишу и столу, смотри и дети), а в каких-то случаях — и в совпадении целых грамматических форм слов разных частей речи (души — форма повелительного наклонения от душить и форма родительного падежа единственного числа от душа). И то, и другое явление делают невозможным определение части речи отдельно взятого слова исключительно по формальным его признакам. В таких ситуациях мы обращаемся либо к синтаксическому окружению слова, либо (в случае совпадения одних только флексий) к семантике данного слова и учитываем даже не его обобщенное значение (предмет­ности, процессуальности и т.п.), а опираемся на знание его конкретного индивидуального значения.